I Исписался. Этап за этапом. Ложь за ложью. Мечта за мечтой. Не получится тихой сапой В рай войти. Погоди-ка, постой, Что там было вчера, что-то было… «Белореченск. Лопацк. Главпочтамт.» Я не помню. Что было, то сплыло. Дым похмелья вокруг, шум и гвалт. II Нет пророка… Отечества нет… Задыхаюсь. Безликая близь Истомила надеждами. Высь Часто больше похожа на бред… III Пусть у каждого здесь своя правда, Та, что с правдой другой не срастить, Всё отравлено, всё мёртвым ядом, Рвётся истины тонкая нить. Говорят, говорят, но не верю. Обесценено всё. Каждый шаг Километрами жизни отмерен, Всё, что мимо ушло – брак. Нет любви кроме гулкого эха Давних чувств из подсмотренных снов, Кроме горького, горького смеха И измучивших душу оков. В ночь прощались, а утром проснулись В перевёрнутом мире вверх дном. И обратно уже не вернулись В небесами покинутый дом. После пьянки приходит похмелье. Эйфория, как утренний сон, Как предсмертное злое веселье, Словно смех, превратившийся в стон. Стыдно плакать? Лишь каменным душам, Но не сердцу любившему жизнь. Не построишь – мечту – не разрушив, Не упав, не поднимешься ввысь. 4.03.22. «Между двух расколовшихся родин…» Миллионами жизней ворочают (джавелинами раскурочивают, смерчеградами, ураганами жизни парней простых), да странами разменявшихся при разделе опостылевшей цитадели. Но цветет июль, и не кажется где-то на берегу тихой Пажицы, или в устье реки Иртыша, что в плену Мировая Душа, и Земли нераздельная аура – в цепких щупальцах уицраоров. Оттого говорят, словно ухают, или тихо молчат по кухонькам, распивая чешское горькое, заедая камчатской икоркою. Оттого вурдалак не насытится русской кровью по обе границы… Те, кто не «верил в дурные пророчества», не менял отечества, отчества – между двух расколовшихся родин молят небо о новом народе, белым саваном бездны бескрайние застилая до самой окраины… 17.07.22. Марат Шахманов 