Когда наивные мечты Уже не стоят даже стона, И запах каши и бульона Питает чувство красоты, И море манит лишь в картинках На холодильнике твоём И чайки в небе голубом Не больше крохотной пылинки, –– Всё ж сердце верит в тайный час, На миг с желаньями желудка И с директивами рассудка, В жестокой битве разойдясь. И ищет взор за горизонтом Не осязаемую явь, Но верно, сказочную навь –– За Каспием, за Эвксипонтом… И проникает в глубину Морских владений Посейдона Стремясь в фантазиях ко дну, Туда, где кружат возле трона Русалок стаи –– нереиды Давно забытые людьми… Но прежде на брегах Арктиды Под толщами холодных льдин, На южных жарких побережьях, Во всех концах морских краёв, Себя являвшие в надежде Земную обрести любовь. И овевали сладкой грустью И томным пением сердца –– То моряка с пиратской фусты, То музыканта, то купца… Но сон проходит, и виденья Внезапно гаснут на свету, И больше взор не видит ту, Что поцелуя искушеньем Пленила душу навсегда… Кругом вода, вода, вода, И нерпы мёртвые на суше… Их заколдованные души Достались морю!.. Города Их переварят скоро туши И выплюнут как прочий шлак. И лишь песок сокроет знак… –– /Стихия мстит за преступленье, За осквернение морей, За грязь, за плен, за истребленье Её беспомощных детей. И каждый слой и измеренье За то восстанет на людей./ …И снова песня Лорелей Сзывает алчность и жестокость В холодный омут вод глубоких… 16.12.2020 УНДИНА Звала она днём и средь темных ночей, февр-март 2018 В Гавани Ангелов В другой столице, Звучит летания, Зажги только свечи, Морские сталкеры Нет никого Прикованный якорем ко дну одинокого моря, Почему мечты не поют?.. В лучшем мире он бы дождался их, По Волге идут барки «Ария на струне Соль», Смолкает хор… 8.03.2019 Марат Шахманов.
…Весна манит их берегам и к стоящим у причалов судам…
Ундина в холодную ночь позвала.
Тогда моряком я служил
На северном море, где бьется волна
О баки ночных старожил.
Где плети воздушные хлещут кругом,
Срывая с цепей якоря,
Где берег скалистый, окованный льдом,
Багровая будит заря.
Где люди не верят в русалок морских
И гонят их в сети как рыб,
И метят гарпун окровавленный в них,
В чешуйчатых лилий изгиб.
Играя со мной в миражи,
И голос ее мой слух ворожил,
И блеск ее карих очей
Томил мое сердце, манил меня вдаль
Красой ледяных городов,
И в пальцах моих серебрился хрусталь
Ее приворотных оков.
В Гавани Ангелов: одиннадцать-тридцать.
Ещё не пора…
Ждать, ждать до утра…
где оружие и цветы – залог процветания –
поздний вечер.
сгорают ноты.
в них итак много света,
выцеженного из головы кашалота,
ожидавшего в гавани
двух влюблённых поэтов –
Её и Его –
под смертоносными винтами танкера,
наполненного нефтью, высосанной из чрева земли.
проводят корабли
в зоны покинутых городов,
погребённых в водах Атлантики.
в ком зреет семантика
многоязычных материков,
оторванных от земных двойников.
подаю знак:
бак на бак!
Ют на ют!
Но сопрано в хоре
поднимает ветра…
а значит, ждать до утра…
не попав под винты корабля,
а они бы узнали друг друга,
крича в суете портового города никому неслышный стих,
зажигая свечи по кругу
в память о нём, чей свет поглощает земля,
одетая в траурный бархат.
туда, где Заратустра растил свой лотос,
спасаясь от мракобесья случайных воль;
где не воплощался кашалотом
влюблённый Нептун,
срываясь в бездну в поисках Афродиты.
минуя мажорный ноктюрн,
плавно перетекает в Адажио ре минор –
в состояние молитвы.