Ocean-girl-evlasov-photo
Okean-e-vlasov-photo
Ты зовёшь меня в объятия незнакомого города,
где темнокожие мамы кормят полными грудями своих детей,
которые то и дело кричат от голода.
О, если бы молоко было пожирней,
они бы уснули спокойно и спали себе, не тревожа чужих малюток,
но муж вчера проигрался на работе,
и вместо рыбы принес на ужин один хлеб,
целые сутки
он разгружал мешки с песком
в корабельном доте,
а после рискнул тузом
и поплатился за блеф.

Я бы сменил, наконец, боксерские перчатки
на белый воротничок,
и мы бы с тобой станцевали бачату,
ты бы положила мне руку на плечо,
другой бы теребила мне волосы,
что-то говоря на lingua franca каменных джунглей.
В твоём голосе
я бы слышал шум ста морей…

Дикий крик Уоллеса
перед побегом в небо –
рвётся из нас потоками гнева,
направленного против мерзости несправедливости.
Одно хорошо – они не могут сожрать свободу,
хоть и пытаются расщепить её по атомам,
усадив за решётку,
притворяясь народом,
спаивая его по-тихому дешёвой водкой,
объясняя всё это фатумом…

В твоём городе много того же, что и в Russia,
и не надо говорить о социальной справедливости,
Бруклину (…) не понять смысла этих громоздких слов.
Но не это страшно. –
Слепнет око, пытаясь разглядеть в бездонной синеве космоса
Планету алмазных фракталов.
Голоса ледяных кристаллов
заглушают контрсигналы химеры.
И только инвольтации Логоса
из лона Мировой Сальватэрры,
достигают сквозь плевру астрала
наших враждебных друг другу миров.

Девочка поёт о любви. Когда-нибудь и она станет мамой.
Цвет её кожи станет таким же, как перламутровая синь Нептуна,
завораживающая мой взор своей ласкающей сердце иллюзией.
Ей тоже не избежать драмы.
Нелегко быть чьей-то музой
на стёртых котурнах.

Здесь не танцуют бачату, guapa, здесь каждый поёт блюз.
Уйдем отсюда? Или ещё постоим, поотбиваем каблуки об пол,
а кулаки замочим в вине,
чтоб поостыли после буйного вечера.
Что там? Второй туз?
Немеченый.
Ну, может быть, не продует на этот раз,
и сорвёт джек-пот –
как по мне,
так это класс!
Дети их будут сегодня накормлены.

Ладно, пойдем, покажешь мне настоящую Америку
от Рио до Окленда,
а не ту даму, что бьётся в истерике,
не зная кого ещё заставить служить себе, стоя на коленях.
Хватит разговоров о «новых поколениях»,
в этом разбухающем амбивалентном организме,
требующем к себе непрестанного внимания и почтительности,
мало чего, кроме гаджетного онанизма
и слёз о собственной исключительности…

Пойдём, бросим всё на попечение времени,
вырвемся к Океану, откуда вышли все наши мечты и образы,
связанные с планетой голубых водопадов,
пусть наши возгласы
слышит только он и нереиды,
мегаполисные громады
исчезнут за горизонтом…

Я знаю, ты грезила когда-то Вест Пойнтом,
как я в своё время мечтал о военном училище
но эти мучилища
учат не только защищать, но и убивать друг друга.

Бремя замкнутого круга
нас не коснётся,
мы разорвём цепи вражды.
Днём Солнце,
ночью сиянье Звезды
будут держать поле хрупкого мира,
а значит, будет цвести Эстира
в миллиардах деревьях, в мириадах цветов,
Страна Эльфов хранить музыку наших лесов,
Эа манить нас в свои безгрешные объятия…

Ветер развевает прозрачное платье,
ты идёшь вдаль от берега,
закат розовеет на твоих щеках,
над головой мерцает свет, похожий на нимб,
брызги волн обдают твоё тело грёзами таинственных нимф.
Дремлет Америка
в твоих хрупких руках.
Сон – это миф.
Э́врика!
Наши тела весом с пену морскую
погружаются в невесомость подводных сфер,
тёплые струи
космических эр
овевают нас светом надежд.
Мы как пара нерп,
ворвались в родные просторы,
сбросив бремя одежд,
бремя раздоров…

 

23.05.2018.

 

 

У первого моря…

Caspian-photo-shah

 

 

 

 

 

У первого моря мы жили как рыбы,
не знали ни слова, не ведали чисел,
но чуткие фибры
светящихся мыслей
мерцали как фосфор
во тьме первородной.

И мы уплывали в подводные дали
играть со стихией соседних галактик,
и в ней мы зачали,
в бездонных объятьях –
души микрокосмос,
наш атом свободы…

 

Mar Shahman.
15.06.18.

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *